…И ходили, пока их не «отчудили»
— Многие у нас сдались: кто продал паи, кто «подарил», кто рукой махнул, рассказывают староаннинцы. — А мы, старые, закаленные, уперлись: сказали, что не уступим. Доверенности на операции с нашей землей, считаем, сфальсифицировали…
«Мы, девять пенсионеров, объявили голодовку».
Эта земельная история произошла в станице Староаннинской Новоаннинского района нашей области.
— Раньше наши паи были в колхозе, — рассказывает одна из жительниц, Татьяна Долгова. — Зерна получали на пай – пять центнеров. Услышали, что в других хозяйствах дают по две тонны, – и к председателю. Он сказал, что столько не потянет. Мы сказали: раз так, забираем нашу землю из колхоза и отдаем фермеру Панюшкину. Он обещает платить по-людски: на пай две тонны зерна, флягу масла, сено, налоги за землю. И – началась борьба. Дошло до того, что мы, девять пенсионеров, объявили голодовку. Три дня голодали в администрации.
Своего добились: в 2008 году выделили землю из колхоза и отдали Панюшкину. Договор аренды на год заключили. Видим, дает все, что обещал, – заключили еще на год. Потом еще на год. Люди нам подсказали: «Что это он на вашей земле одни семечки сеет? Потом ее никто не возьмет, она не будет плодородить…» Звоню Панюшкину: «Генка, перестань семечку сеять». Пообещал на следующий год посеять просо. А посеял опять семечку. Мы больше не стали с ним договор заключать. Предложили фермеру Афонину взять нашу землю.
Это было в 2011 году: он приехал и забрал наши свидетельства о праве собственности. Сказал, для заключения договора аренды. В 2012-м, засомневавшись в том, что мне правильно начислили налог на землю, пошла к юристу администрации. Она отправила запрос в Урюпинск. А потом говорит, что у меня отчуждение. Спрашиваю, что это такое.
— Вы продали землю?
— Нет. Не продавали.
Юрист посоветовала съездить в Регистрационную палату.
Вечером Мария Ивановна Сухорукова звонит. У нее тоже отчуждение! Спрашивает, что за слово такое.
Ночь мы кое-как переночевали. Утром позвонили Афонину, чтобы приехал. Приезжает. Сидит, молча копается в бумагах. Поднимает голову и говорит, что нам свидетельства заменили.
— Как так?!
Объяснил, что без их замены Регистрационная палата договор аренды не регистрирует.
Мы поехали в Регпалату. Спрашиваем, почему нашу землю «отчудили» без нашего ведома.
— Вы же, — говорят, — дали доверенность.
— Когда?! Где?!
Спрашиваю у главы поселения Рагимова, когда он заверял эту «доверенность». Говорит: «31 мая».
А подписи, якобы под договором аренды, у нас взяли 12 июня. Я это проклятое число хорошо запомнила: мы с мужем собирались в Волгоград – на 13 июня ему была назначена операция.
Из постановления об отказе в возбуждении уголовного дела:
«12.06.2012 года к ним приехали Афонин М. М. и Сухоруков В. В., которые предложили расписаться в документе, в котором были отражены их фамилии. Они расписались. Полагая, что к их паям прибавят еще более чем по одному гектару земли. Именно так им был представлен этот документ Афониным…»
Подписали на лавочке
Было это так: мы сидели на лавочке у дома, когда приехал Афонин. Дает бумажку: на ней список из шести человек и паспортные данные. Говорит, надо подписать. Спрашиваю, что это. Он говорит, что нашли землю, чтобы добавить к каждому нашему паю еще больше гектара земли. Мы с мужем подписали. К остальным он так же подкатил. Ни о каких доверенностях речи не было.
— Наши паи в другом массиве, поэтому доверенность у нас другая. А подписи получены точно так же, — подтверждает Лидия Касперовна Иванцова. — Приехали, я вышла с мотыгой. На скамеечке у дома мне дали подписаться в разлинованном листке с нашими паспортными данными, как-то очень невнятно объяснив, что это нужно для заключения договора аренды. Заключили его без нас. Сам договор аренды никому не дали. Другие так же подписывали – на скамеечках. Рахимов к нам не приезжал и к себе не вызывал, чтобы, как полагается, удостовериться в подлинности подписей. А ведь кроме этого ему, как главе, призванному блюсти интересы людей, стоило бы удостовериться в том, что пенсионеры понимают, что подписали. И какие могут быть последствия, не лишне было бы объяснить…
Из постановления об отказе в возбуждении уголовного дела:
«На момент подписания слова «доверенность» на документе не было, Долговой Т. Г. он был представлен как документ на присоединение к паям более чем по одному гектару. Указанную доверенность заверил Рагимов М. А. без их участия… После чего данный документ был представлен в Регистрационную палату…»
— Когда мы стали разбираться, — продолжает Татьяна Григорьевна, — еще одна несостыковочка всплыла: номер доверенности поставлен наобум. Глава объяснил, что сейф был закрыт, и он его просто так поставил. Это у нас считают нормальным!
Из-за этой «доверенности» у нас с мужем оказалось на пять га меньше. Она вышла мне боком еще в одном деле. Колхоз покупает землю – за пай дает 350 тыс. А еще один покупатель дает 450 тыс. Для этого надо выделить свои паи из общей долевой собственности. Чтобы выделиться, заплатила за межевое дело 10 тыс. руб. А его в Регпалате не зарегистрировали. Сказали, что у нас обременение: мы отдали Афонину землю в аренду на 15 лет и раньше не имеем права распоряжаться ею. Да я бы никогда не отдала свои паи в аренду на 15 лет – не проживу я столько! И дети, выходит, не смогут распорядиться землей. Другое дело – аренда на год. Пусть даже на три года…
Мы просили дать нам копию «доверенности» – не давали. Только когда я объявила голодовку, дали.
Как в администрации обезвреживали «террористов»
После того как я подала в администрацию заявление об отзыве доверенности, на следующий день приехали начальник районного отдела по имущественным отношениям Т. Н. Козюлина и юристы. Я попросила дать мне ксерокопию протокола нашей беседы и поехала домой. На следующий день начала читать — у меня сердце зашлось, когда дошла до слов, что мы с мужем добровольно подписали доверенность! Поехали с ним в администрацию. Спрашиваю главу: «Откуда вы это взяли? Сколько можно объяснять, что мы не давали доверенность? Ты, когда заверял, к нам не приезжал. Он говорит: «Вы у меня были…» От такого вранья мне совсем плохо стало. Но решила: не уйду из администрации, пока концы не найду. Написала заявление, что начинаю акцию протеста.
Из Постановления об отказе в возбуждении уголовного дела:
«Рагимов М. А. пояснил, что в мае 2012 года к нему обратился директор ООО «Прогресс» Афонин М. М.: попросил его удостоверить подписи, имеющиеся в доверенности… в которой указанные лица уполномачивали Ляхову Н. Г. провести указанные в доверенности действия… К некоторым гражданам подписывать доверенность ездил лично он, а к некоторым – Афонин М. М. либо кто-то из его подчиненных… Он не помнит, приходила ли Долгова Т. Г. для удостоверения подписи либо он ездил к Долговой Т. Г.»
И замыкали меня в администрации, и все отключали – мои привозили мне воду, и главврача подключали. Она просила: «Татьяна Григорьевна, прошу вас: покиньте здание, нельзя вам здоровьем так рисковать…» Я сама знала, что нельзя. А как еще можно добиться правды?
На второй или на третий вечер приехала полиция. Двое были с автоматами, будто их прислали террористов обезвредить. Смотрят: «террористы» – дед с бабкой. Приказали освободить помещение. Спрашиваю: «А то что, выносить будете?» «Если надо, вынесем». Я схватилась за стол: пусть тащат со столом. Объясняю, что мы сидим здесь по заявлению. Один вышел. Потом зашел: «Извините, мы выехали по экстренному вызову». Глава нажал тревожную кнопку.
Куда мы только ни писали! Отовсюду приходили отписки: «Ваше заявление направлено…» «Ваше обращение рассмотрено…» «Нарушений не выявлено…» Нас никто не хочет слышать. Хотя из следственного отдела, из ОБЭП приезжали – слушали. И на словах сочувствовали: «Обманули вас…» А в возбуждении уголовного дела отказали.
Из Постановления об отказе в возбуждении уголовного дела:
«В результате процессуальной проверки установлено, что каких-либо сведений о мошеннических действиях со стороны Афонина М. М., Рагимова М. А. и Ляховой Н. Г. не получено… Достаточных оснований для возбуждения уголовного дела не имеется…» Отказано и в возбуждении уголовного дела в отношении Долговых «по факту заведомо ложного доноса и совершении преступления. Обратившись с заявлением в орган предварительного расследования, Долгова Т. Г. и Долгов А. П., будучи юридически неграмотными, добросовестно заблуждались, полагая, что действия Рагимова М. А. носят криминальный характер…»
Итак, следствие установило: криминала в действиях фермера и главы поселения нет. А сомнительное качество и прозрачность проведения необходимых процедур, уровень работы с людьми, заведомо «юридически неграмотными», – это не его компетенция. А чья?..
Раиса Мотузова