В октябре в областной библиотеке начнутся публичные лекции
Проект «Литера-TERRA», в рамках которого в Волгоградской областной библиотеке им. М. Горького проходят публичные лекции, уже успел завоевать признание у волгоградской публики. На лекции кандидата филологических наук, доцента ВолГУ Сергея Калашникова собираются полные залы, и число слушателей постоянно растет. «Литера-TERRA» уже успела стать заметным явлением в культурной жизни Волгограда, и нет сомнений, что в наступившем сезоне нас ждут новые открытия. Первая лекция состоится 18 октября, приглашаются все желающие. Начало в 15.00, вход свободный.

«Горе от ума» в «самиздате»
— Сергей Борисович, чему будет посвящен цикл лекций в рамках проекта «Литера-TERRA» в этом году?
— Я хотел бы остановиться на сюжетах русской литературы, тем более, так совпало, что 2015 год в нашей стране объявлен Годом литературы. Цикл будет называться «Метасюжеты русской литературы 19 века» и посвящен ключевым произведениям того времени. Будет рассматриваться круг авторов, которые входят в «золотой фонд» русской литературы и те главные книги, которые сформировали нашу современную ментальность. Если говорить о персоналиях, то это Грибоедов, Пушкин, Гоголь, Лермонтов, Гончаров, Достоевский, Толстой, Чехов.

— А чем эти лекции будут отличаться от того, что нам рассказывали в школе, а тем, кто учился на филологии, еще и в вузе?
— Тем, что я буду стараться давать анализ произведения, исходя прежде всего из сюжетной структуры и определять его основную идею не так, как это делали литературные критики, а так, как ее мог бы увидеть сам автор. На мой взгляд, необходимо некоторые стереотипы восприятия данных книг если не разоблачить, то существенным образом скорректировать.

— Можете привести пример такого развенчания стереотипов?
— Запросто. В частности, первая же лекция у нас будет посвящена «Горю от ума» Грибоедова. Мы можем с полной уверенностью сказать, что никто из современников Грибоедова, и никто из авторов 19 века, которые писали об этом произведении различного рода критически замечания, канонического текста комедии никогда не читали. Полный, тщательно выверенный текст был опубликован только в 1912 году. И это уже заставляет задуматься, насколько объективными могут быть суждения современников и критиков 19 века о данном произведении.
Более того, известно, что «Горе от ума» переписывалось от руки, распространялось «самиздатом», как сказали бы в 80-е гг. прошлого века. И характер переписывания был достаточно странный: переписчики добавляли отдельные сцены от себя в текст оригинала. Например, очень известной, долго приписываемой Грибоедову частью «Горя от ума» являлся пролог, который содержал сцену отъезда Чацкого из Москвы и его разговор с Софьей накануне этого самого отъезда. Примерно до 60-70 гг. 19 века современники были убеждены, что данная часть комедии написана рукой Грибоедова, и лишь в начале ХХ столетия удалось установить, что в оригинальном авторском тексте такой сцены не было. И это не единственный случай. Видимо, книга производила на современников настолько сильное впечатление, что ассоциативные ряды уходили в предысторию отношений героев, в эпилог сюжета, поэтому произвольных толкований было так много.

— Как сейчас принято говорить «приквел» и «сиквел» «Горя от ума»…
— Да. Сиквел и приквел получались… И в целом складывалась картина, при которой то общественно-политическое значение, которое приписывалось комедии, создается в 20-30 гг. 19 столетия на некоем легендарно-мифологическом уровне, и самое главное, на основании всего лишь двух фрагментов комедии, которые были опубликованы при жизни Грибоедова. Это были часть первого и часть третьего действия, где описывался вечер в доме Фамусова. Получается, современникам автора была достоверно известна примерно 1\10 часть комедии, на основании которой и делались выводы о ее идейном содержании. Конечно, такие умозаключения нельзя считать объективными. В советское время «Горю от ума» тоже очень не повезло, потому что в связи с появлением соцреализма и необходимостью каким-то образом выстроить генеалогию этого направления, у предшественников, авторов 19 века, подчеркивались исключительно моменты их критического отношения к власти и государственному строю России. Хотя еще при жизни Грибоедов, пытаясь предотвратить произвольные истолкования текста, написал в письме к П.А. Катенину: «Карикатур ненавижу. В моей картине ни одной не найдешь. Вот моя поэтика». Он ни над чем не насмехается, и комедией называет свое произведение по другим основаниям. Это связано с театральной традицией конца18-начала 19 вв.: трагедия — это произведение, которое создается на исторический или мифологический сюжет, а комедией называется драматургический текст, которое пишется на основе современного бытового материала. Вот эти искажения, допущенные в самом начале истолкования «Горя от ума», повлекли за собой целый шлейф ложных интерпретаций, а Чацкий объявлялся чуть ли не декабристом. Между тем Грибоедов был большим поклонником Шекспира, и, например, в данном произведении более обоснованно искать гамлетовский подтекст, чем декабристский. А это как раз совершенно осталось незамеченным авторами критических этюдов 19 в. и советским литературоведением.

От трещины в умах к трещине в государстве
— В этом цикле лекций предполагается, помимо анализа самих произведений, обозначить выход на какие-то константы русского национального сознания, русской культуры, объясняющие нашу реакцию на те или иные события, происходящие даже сейчас в Европе, на Востоке и т.п. Разговор, собственно, замышляется не только и не столько о произведениях. И последняя лекция цикла так и будет называться «Метасюжеты русской литературы 19 века». Это сверхсюжеты, не ограниченные масштабами одного произведения.

— Расскажете, какие именно это сюжеты? Или надо ждать конца лекций?
— Дело в том, что разговор о метасюжетах будет возникать периодически на каждой лекции, и, собственно, весь цикл рассчитан так: начиная с первого произведения мы начнем накладывать сюжеты друг на друга. Допустим, есть в русской литературе метасюжет, связанный с образом героя-идеолога, который стремится подчинить свое существование какой-либо теории и реализовать ее на практике. Речь идет о целой группе персонажей. Например, Раскольников в «Преступлении и наказании», Базаров в «Отцах и детях» Тургенева, Рахметов из романа Чернышевского «Что делать?». И вот то, как поступают авторы со своими героями-носителями идей, это и есть, по большому счету, варианты развития этого самого метасюжета, отвечающего на вопрос, нужны ли такие идеи России или нет.
Элементарный пример. Всем нам хорошо известно, как поступил Тургенев со своим героем-нигилистом Базаровым в конце романа «Отцы и дети». Зачем автору понадобилось убивать Базарова? Здесь очень важный момент: Базаров является героем-разночинцем. Это целое сословие, возникшее в 40-50-е гг 19 в. Разночинец — человек появившийся на свет от неравного брака, где мать — дворянка, а отец — не дворянин.

— Почему именно такое соотношение?
— Этому есть интересная причина, искать которую нужно примерно на 30-40 лет раньше. Колоссальная демографическая яма именно в дворянском сословии образовалась во время наполеоновских войн. По сути, получилась чудовищная ситуация, когда на одного вернувшегося с войны дворянина-мужчину репродуктивного возраста, примерно с 18 до 45 лет, приходилось 12 женщин-дворянок. В итоге женщины 20-30 гг выходят замуж за людей недворянского происхождения. Такая судьба постигла и Арину Власьевну — мать Базарова. И через 20 лет дети от подобных смешанных браков составили очень мощную демографическую группу. Это была молодежь, лишенная дворянских привилегий, не имевшая права занимать государственные должности и начинать службу с офицерских чинов. С другой стороны, эта социальная группа отличается от крестьянства и от купечества тем, что имела право на учебу в университетах, право на получение личного дворянства после защиты научных диссертаций. Например, если мы посмотрим на Базарова, то увидим человека, который собирается из нынешнего своего социального статуса выйти в совершенно другой: по сюжету романа, он планирует защиту докторской диссертации, которая должна обеспечить ему получение личного дворянства. И вот здесь сразу возникает очень интересное противоречие, на которое из исследователей романа вообще никто не обращал внимание: как увязывается нигилистическая теория Базарова с его стремлением и желанием получить это самое дворянство? Это явная двойственность, которая никем не описана, никем не объяснена, но Тургеневым создана. Поэтому свою задачу я также вижу в том, чтобы объяснить, что это двойственность означает в контексте романа и как она вообще связана с образом этого героя. Герой-полукровка отличается тем, что в нем сочетаются очень противоречивые черты и качества. И Тургеневу очень важно проанализировать вот эту внутреннюю раздвоенность Базарова, трещину, которая через него проходит. И данный образ — трещины, раздвоенности — прямиком отсылает нас к герою по фамилии Раскольников из «Преступления и наказания». Здесь намечается та внутренняя связь, которую ощутили Тургенев и Достоевский, но современные читатели ее совершенно не понимают, а на уровне типа героя-идеолога это принципиально-важный момент.
По сути, идеологом становится человек без корней, человек без прошлого или готовый отказаться от своего прошлого, лишенный своей социальной ниши и постоянной общественной функции. И такие люди оказываются создателями самых опасных теорий. Теория нигилизма и теория Раскольникова — это страшные по своим последствиям теории, прежде всего, потому, что в них заложен огромный разрушительный потенциал. В частности, Базаров сам говорит, что сперва «нужно место расчистить», то есть уничтожить все прежние социальные институты, все прежние традиционные социальные связи, а кто будет строить — это его не волнует.
Как итог подобных явлений в социальной жизни страны, мы и получили революционные движения конца 19 и революции начала 20 века. Вся эта студенческая молодежь, социально не обеспеченная гарантиями со стороны государства, все эти «свободные радикалы», поэтому и идут в революцию. Разумеется, из них вырастает целый протестный класс, и общество, которое не дает им социальных гарантий, подвергнется агрессии со стороны «свободных радикалов». Первое поколение русских революционеров — это убежденные идейные люди, подвижники, действующие не ради личной выгоды или денег, а ради справедливости. Здесь вполне уместно вспомнить финальную точку сюжета «Братьев Карамазовых»: если в начале произведения Алеша Карамазов — послушник в монастыре, который готовится к постригу в монахи, то в конце романа, по замыслу Достоевского, Алеша должен был стать человеком, который будет бросать «адскую машину» в государя Александра II. Достоевскому важно исследовать, как героем был пройден этот путь от подвижника до террориста…

— И как же?
— Достоевский находит ответ еще «Преступлении и наказании»: наша жажда справедливости. Подвижниками и революционерами становятся в первую очередь те люди, которые обостренно чувствуют социальную несправедливость и не хотят с ней мириться. Они не могут отложить социальное возмездие на потом – на Страшный Суд и Второе Пришествие.

— Наша — вы имеете в виду русская?
— Да, русская. Я бы даже сказал, исключительно русская. И, по большому счету, получается, что контекст тех же самых Достоевского и Тургенева – это контекст, который очень хорошо вскрывает причины возникновения героев-идеологов и предостерегает от тех последствий, которых нам все-таки избежать в ХХ веке так и не удалось. Потому что первое поколение студентов-революционеров привело за собой поколение второе: это были уже авантюристы и проходимцы, социальные маргиналы, которые сознательно не хотели вписываться в социальную иерархию российского общества. Именно они осуществили и февральскую, и октябрьскую революции. А потом, во время послереволюционных репрессий, жестоко за них поплатились. Общеизвестно, что из первых деятелей революции, главных ее идеологов, никого не осталось: ни Троцкого, ни Каменева, ни Бухарина, ни Зиновьева, ни Ленина. Остался один Сталин. Но это уже другой метасюжет из Федора Михайловича – сюжет о Великом инквизиторе, или самозваном властителе, о чем мы говорили в предыдущих циклах наших лекций. Так что нынешний цикл лекций является продолжением того большого разговора, который был начат еще 2 года назад.


ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ

Please enter your comment!
Please enter your name here