Эта статья началась с короткого письма, полученного «ИНТЕРом» по электронной почте. «Помогите спасти человека», — писала нам волгоградка Наталья. Она рассказала, что несколько дней назад у своего дома увидела женщину в инвалидной коляске. Выяснилось, что идти ей было некуда. Квартиру, в которой она родилась и прожила всю жизнь, обманным путем продали ее 27-летние дочери-двойняшки, пока мать лежала в больнице. Никакого отношения к самой бездомной женщине Наталья не имела — просто не могла пройти мимо. И теперь просила редакцию разобраться. Так мы отправились на поиски инвалида Марины Шевяковой.
Двойняшки
…Мы нашли Марину в неврологическом отделении больницы № 5. Выяснилось, что ей всего 49 лет, но здоровье подкосили два инсульта. Глядя на женщину в инвалидной коляске, трудно было поверить, что в прошлом Марина – спортсменка. Спортом она занималась самоотверженно, на надрыве. Не обходилось без травм. Все это, по мнению врачей, и спровоцировало инсульты. Марину парализовало частично: не действует левая половина тела. Она боролась за себя, за счет чего сумела вернуть речь, частично восстановила левую руку. Но травма шейки правого бедра окончательно лишила ее возможности самостоятельно ходить. Теперь она – инвалид II группы.
Ее физическое состояние усугублялось беспросветным одиночеством. И это при том, что у Марины есть две дочери и родной брат, которые живут в Волгограде.
Судьба у нее, конечно, непростая. За десять дней до свадьбы жених разбился в автокатастрофе. А спустя некоторое время после этой трагедии женщина поняла, что беременна. Люди советовали разное, но она решила рожать. В итоге на свет появились девочки-двойняшки.
Первые полтора года после рождения дочерей Марина вообще смутно помнит: они превратились в сплошную череду больниц, хронической усталости и бесконечной стирки. А потом, когда дети подросли, работала за троих, ездила по командировкам, хваталась за любую подработку – больше рассчитывать было не на кого.
…О том, что квартира, доставшаяся от родителей, принадлежит чужим людям, Марина узнала из квитанции для оплаты коммунальных услуг. Дочь подтвердила: да, жилье продано. Ранее она не раз заводила с матерью разговор о том, что квартиру надо бы поменять на меньшую жилплощадь с доплатой. Против однокомнатной квартиры Марина не возражала, а вот на вариант с подселением не соглашалась. Сомневалась, что чужие люди захотят жить в одной квартире с инвалидом, у которого и коляски-то нет. Передвигалась Марина тогда только ползком.
За шкафом
Она как в воду смотрела. Новые хозяева не желали делить жилплощадь с инвалидом. Они потребовали от Шевяковой немедленно выселиться, но не учли одного момента: Марина все еще была прописана в этой квартире и до сих пор прописана. А потому 11 апреля 2013 года суд определил: новому владельцу «в удовлетворении требований к Шевяковой М. Г. о признании утратившей право пользования жилым помещением, выселении из жилого помещения – отказать». Другими словами, Марина имеет полное право бессрочно проживать в квартире. Но жизнью этот ад назвать было никак нельзя.
Место ей определили на старом диване в углу за шкафом. Выбираться оттуда было не позволено. Ни на кухню, ни в ванную, ни даже в туалет. У постели ее поставили судно. Утром хозяйка квартиры наливала Марине стакан кипятка, а использовать его можно по желанию: хочешь — «Анаком» заваривай, хочешь — чай. Вот и весь рацион. Посетителей тоже не пускали. Лишь иногда могли принять строго ограниченную передачку для Марины от друзей и только то, что не надо было хранить в холодильнике.
В отчаянии женщина обратилась к участковому – позвонила по телефону (его, слава богу, у нее не отобрали). Участковый пришел, но после его визита ничего в Марининой жизни не изменилось.
Постоянные унижения, оскорбления, нечеловеческое обращение вынудили женщину просить знакомых подыскать какое-нибудь другое жилье. Возможно, на это новые хозяева и рассчитывали. Пенсия Марины – около 6 тыс. руб., снять угол хватило бы. В конце апреля 2014 года Марине предложили подходящий вариант. Но когда она с большим трудом спустилась с четвертого этажа, чтобы поехать на осмотр будущего жилья, выяснилось, что у риелтора изменились планы и везти ее некому. Больше Марине дверь в квартиру не открыли.
Жизнь на улице
И вот с апреля месяца этого года и до того момента, когда Марину обнаружила та самая Наталья, обратившаяся в «ИНТЕР», женщина-инвалид скиталась по знакомым. Долго нигде не задерживалась, поскольку у каждого своя жизнь и обстоятельства. Оказываясь в очередной раз на улице, просила о помощи чужих людей. Ночевала на лавочках или на самодельном лежаке у трансформаторной будки. Сколь бы протянула — неизвестно, если бы не вмешательство Натальи. Она решила подключить прессу, определить Марину на постоянное место жительство.
Редакция, узнав о судьбе Марины, обратилась в областную структуру социальной защиты населения. Здесь пообещали помочь, перенаправив нас в Краснооктябрьское отделение соцзащиты. Там сообщили, что Марине будут выданы талоны на продукты, оказана материальная помощь в размере до 5 тыс. руб. И самое главное: соцзащита поможет в подготовке документов для размещения женщины-инвалида в Волгоградском геронтологическом центре. Но Марина также не оставляет надежды на жизнь в своей квартире. Она убеждена: сделка по продаже жилья прошла незаконно.
Сомнительная сделка
У юристов одного из региональных благотворительных фондов, которые начали изучать дело Шевяковой, эта сделка также вызвала сомнения. Один тот факт, что Марина не подписывала ни одного документа, дающего право производить от ее лица какие-нибудь действия, уже наводит на размышления. Шевякова до сих пор не знает, каким образом прошла приватизация ее квартиры в 2013 году, что приобретено за деньги, вырученные от продажи жилья. Все это, по мнению юриста, должно стать предметом внимания для правоохранительных органов. По словам Марины Шевяковой, сотрудник полиции ее уже опрашивал.
Пока же юрист намерен через прокуратуру оговорить условия проживания Марины Шевяковой в той самой квартире. Закон в таком случае на стороне инвалида — если другой жилплощади у него нет, то право проживания за ним сохраняется в любом случае, даже если квартира продана.
Дочки-матери
Есть в этой истории и еще одна часть — морально-этическая. По совету юриста Шевякова подала в суд на дочерей с целью получить с них алименты. Журналист «ИНТЕРа» отправился на это заседание с целью понять, что же заставило двух молодых женщин так сурово обойтись с матерью-инвалидом. Одна на заседание не явилась, а интересы второй отстаивал адвокат. Аргументы сводились к тому, что Марина была плохой матерью: уделяла мало внимания детям, вела асоциальный образ жизни. Но юрист Шевяковой настаивал: никаких подтверждений тому, что семья Марины была проблемной, не имеется. Об этом нет информации в соцзащите, не поступало жалоб из школы. А что касается внимания, то его действительно уделялось не так много, ведь Марина была единственной кормилицей семьи.
Мы не хотим излишне морализировать на заданную тему, здесь все, как нам кажется, ясно. Пусть дочери-близняшки сами разбираются со своей совестью. И не беспокоятся за финансовое благополучие: мать-инвалид их точно не разорит. Это очень волновало ту дочь, что присутствовала на суде. Она возмущалась тем, как Марина вообще могла обратить свой материальный иск к детям, ведь у них своя жизнь, семьи, много забот… Напрасно переживала: одна из дочек, согласно решению суда, не будет платить ничего, вторая — 1000 руб. в месяц.
Марина не хочет сдаваться: через суд она намерена утвердить свое право на общение с внуками, а также вселиться в квартиру. «ИНТЕР», в свою очередь, будет следить за развитием событий.
…А пока в ожидании места в геронтологическом центре женщина находится в волгоградском хосписе. Временно, потому что хоспис рассчитан на людей, чьи дни сочтены. И все равно Марина не ропщет на судьбу, что оказалась в таком месте: на улице бы ей сейчас пришлось совсем туго. Ее теплые вещи, да и вообще все вещи, остались в квартире, куда ее больше не пускают. Но сейчас, когда участие и заботу по отношению к ней проявили совершенно чужие люди, Марина поверила: в ее жизни бомжа поневоле, возможно, наступит светлая полоса.