С руководителем крупного сельхозпредприятия расправились в декабре 2014 года

В областном суде завершили допрос обвиняемых по одному из самых резонансных уголовных дел последнего времени. Убийство известного в Волгоградской области фермера, руководителя крупного сельхозпредприятия Николая Олейникова 10 декабря 2014 года всколыхнуло всю область. Убийство было дерзким, продуманным, жестоким. Подозреваемых в преступлении задержали десять дней спустя. Девять месяцев велось предварительное следствие, почти год длится судебное. Его завершения ждут не только члены семьи погибшего, но и все фермерское сообщество региона. ИНТЕР, в свою очередь, продолжает следить за ходом теперь уже судебного расследования. Вот что происходило на этой неделе в Волгоградском областном суде.

По наводке
…В тот страшный для семьи Олейниковых вечер ничто не предвещало беды. Николай Николаевич с супругой вернулись из Волгограда домой, в поселок Береславка Калачевского района. Высадив жену, фермер поехал в гараж. Не дождавшись мужа, женщина пошла за ним. Добравшись туда, увидела пустое помещение, распахнутые двери и следы крови.
Полиция начала поиски. И поздней ночью у балки Суходол – в нескольких километрах от Береславки – наткнулись на раскуроченный автомобиль. Рядом находилось изувеченное тело его владельца.
– Опросив жителей Береславки, мы пришли к выводу – убийство не случайно, а по наводке, – рассказал ИНТЕРу старший следователь регионального СУ СКР Павел Колягин. – Преступники знали, что Олейников – успешный предприниматель, и предполагали, что у фермера должны быть с собой немалые деньги. Иными словами, кто-то из них должен быть жителем или уроженцем поселка.

Криминальный квартет
Десять дней спустя задержали четверых подозреваемых – Григория Попова, Дмитрия Кондерешко, Ивана Кожакина и Дениса Зимина.
На допросе Попов рассказал – о том, что у Олейникова водятся деньги, он узнал со слов Кожакина. Задумав преступление, подельники несколько раз приезжали в Береславку, отслеживали перемещение фермера. В тот роковой день они взяли с собой маски, чтобы скрыть лица, перчатки, чтобы не оставлять следов, сотовые телефоны, оформленные на посторонних людей, чтобы их переговоры невозможно было отследить. Кожакин и Зимин работали прежде в правоохранительных органах и знали, как нужно «заметать» следы преступлений.
– Около 21.00 Олейников приехал в гараж, – зачитала показания, которые давал Попов во время предварительного следствия на одном из последних судебных заседаний, гособвинитель Екатерина Бережнова. – Я зашел туда же, набросился на него, ударил битой. Следом подбежали Зимин с Кожакиным, повалили Олейникова, погрузили его в багажник его же машины. Кожакин сел за руль и отвез нас в поле. Кондерешко, который оставался за рулем нашей машины, подъехал туда же.
По словам Попова, Олейников просил не бить его. Но приятели разозлились, что у него нет денег, на которые они рассчитывали, и стали бить еще сильнее. Кроме прихваченной с собой биты, Зимин взят откуда-то металлический прут или угол. Избиение длилось 10-20 минут.
Досталось и машине – ее разнесли так, что восстанавливать не было смысла.

Смена показаний
Зачитывать то, что Попов говорил во время следствия, пришлось, поскольку в суде он полностью изменил показания.
– От моих рук погиб человек, – покаялся он.
Никто другой, по его словам, в избиении фермера участия не принимал. А причиной нападения на Олейникова стал конфликт на переправе.
– За пару месяцев до того Кожакин попросил меня пригнать из Волгограда в Береславку его машину, – рассказал Попов на проходившем в понедельник заседании суда. – На переправе мы столкнулись с Олейниковым – тот хотел въехать на паром без очереди. Я перегородил ему путь, он возмутился, вышел из своей машины и пнут ногой автомобиль, в котором я находился. На дверце со стороны водителя осталась вмятина, Кожакин потребовал за это с меня 70 тысяч. Я заплатил.
Как утверждает Попов, 10 декабря он попал в Береславку уже за компанию с Зиминым. Увидел, как мимо проехала машина фермера и свернула за угол.
– Мы поехали в том же направлении, – утверждает Попов, – и случайно оказались возле гаража, где Олейников ставил свою машину. Я подошел к нему, чтобы поговорить о деньгах, которые мне пришлось выплатить Кожакину. Завязалась драка, он меня тоже бил. Потом я увидел, что Олейников лежит на полу в гараже. Загрузил его в машину, вывез в поле и там продолжил избивать.
Зимин, по словам Попова, в убийстве участия не принимал и ничего не видел – он оставался в своей машине. Кожакина и Кондерешко вообще не было в тот день в Береславке. А оговорить друзей его заставили полицейские и следователи, которые грозили причинить вред его здоровью.

На эмоциях
Судья Сергей Еромасов, похоже, удивленный изменением версии подсудимого, попытался выяснить подробности происходившего в гараже Олейникова и на поле возле балки Суходол. Но как раз о подробностях Попов говорить не хотел, и тут же ссылался на 51-ю статью Конституции РФ, где сказано, что никто не обязан свидетельствовать против себя самого.
– То есть, вы хотите, чтобы суд вам поверил, но отделываетесь общими словами, – констатировал Еромасов.
Не стал Попов также отвечать на вопросы гособвинителя Екатерины Бережновой и сына Николая Олейникова Дмитрия.
Уже выходя из зала суда, сестра Николая Николаевича, не сдержав эмоций, обратилась к подсудимым: «Чтоб вас так избивали, как вы били моего брата. Чтоб вы век сидели в тюрьме».
Кожакин огрызнулся: «Еще посмотрим, кто будет сидеть». А кто-то из «болельщиков» обвиняемых заикнулся о том, что женщину можно и привлечь к ответственности за клевету.
Еще раз Кожакин сорвался после показаний Зимина, прозвучавших в суде во вторник.
Его фраза: «Я тебя сгною», – брошенная, когда подсудимых уже выводили из зала суда, чтобы доставить в СИЗО, разнеслась по всему зданию бывшей филармонии.

Запутать след
Между тем Зимин также несколько изменил показания, которые он давал во время следствия. Напомним, он – единственный из подозреваемых – сразу же признал свою вину. Возможно, потому, что улики против него были неоспоримыми – Зимин курил на месте происшествия, и на окурках осталась его ДНК.
Во вторник на заседании суда он заявил, что «навел» на Олейникова не проживающий в свое время в Береславке Кожакин, как это говорилось прежде, а никогда не встречавшийся с фермером Попов. И избивал Николая Николаевича только он.
– Мы пытались его остановить, он на некоторое время принимался увечить машину, но затем снова принимался бить Олейникова, – твердил Зимин. – Хотя уговора убивать у нас не было, биту брали только, чтобы припугнуть фермера. Избиение – это был уже перебор.
В связи с чем подсудимые изменили свои показания, остается только догадываться.
Кожакин и Кондерешко заявляют, что не были в день гибели Олейникова в Береславке. По словам Кожакина, он в этот вечер встречался с «серьезными людьми», имена которых он не назовет, потому что они этого не хотят.
Кто-то из присутствующих в зале уже на выходе произнес – Кожакин не просто знакомый, а родственник одного «серьезного» человека. Потому, дескать, подельники его и выгораживают. Но это, похоже, только беспочвенные подозрения, в которых больше эмоций, чем логики.
Пока сложно говорить, как оценит суд показания обвиняемых и к какому выводу придет судья Сергей Еромасов и двое его коллег (подсудимые пожелали, чтобы их дело рассматривала тройка судей). Однако есть надежда, что в этот раз дело дойдет до приговора (суд приступил к рассмотрению во второй раз). По данным ИНТЕРа, оглашения приговора следует ожидать не ранее октября текущего года. Редакция будет сообщать о развитии событий.