Рыбоводческое предприятие работает со своими людьми и на своей технике
Среднестатистический россиянин потребляет 9 килограммов рыбы в год – в три раза меньше рекомендуемой медиками нормы (27 кг). Во всем мире ее потребление растет за счет наращивания производства рыбы в рыбоводных предприятиях.
В России около 70 процентов рыбоводных хозяйств рухнули, приказав долго жить. В Волгоградской области остались считанные единицы. О перспективах развития СПК «Ергенинский» корреспондент ИНТЕРа говорил с его руководителем и работниками.
Выживали как могли
– Николаевский рыбопитомник накрылся, – перечисляют мне собеседники из СПК «Ергенинское», что в Светлоярском районе. – «Краснофлотца» в Быковском районе нет… В Даниловском районе хозяйство выжило, хотя его хотели обанкротить. Но у него один пруд – 50-гектарный и два – выростных товарных. Создавали для того, чтобы зарыблять Дон. Только вот до Дона его мальки стерляди не доходят – все выпускают в Медведицу… Медведицкий экспериментальный рыборазводный завод (федерального подчинения) выживает за счет государственной поддержки. В Среднеахтубинском «Флора» (бывшая «Волжаночка», которую приобрели столичные коммерсанты) на плаву держится…
Единственное в области образцово-показательное современное рыборазводное предприятие – ООО «Прибой» – в Быковском районе у села Никольское, где в советские времена была база отдыха партийно-хозяйственной номенклатуры. Туда вложили серьезные деньги. Реализацию этого проекта контролировал в сове время лично губернатор Волгоградской области Николай Максюта. За месяц провели семь километров асфальта, уложили асфальт по хозяйству. Построили цех по воспроизводству осетра, закупили импортное – немецкое – оборудование. Вырыли бассейн, чтобы передерживать в нем готовую к реализации рыбу. Сделали свой цех по ее переработке рыбы. Строят причал…
– В наше хозяйство никто ничего не вкладывал, – завершили свой обзор рыбоводной отрасли нашего региона собравшиеся «на перекур» в одном из кабинетов конторы работники СПК «Ергенинский». – Сами, как могли, выживали по принципу: «Врагу, то есть, разрухе, не сдается наш гордый «Варяг». И – выжили…
– В будущем году рыбсовхозу «Ергенинскому» исполнится 50 лет, – рассказывает председатель СПК «Ергенинский» Виктор Дорофеев. – Полувековой юбилей мы отпразднуем как последние из могикан – единственное в области сохранившееся коллективное рыбоводное хозяйство…
Признается: «Я по натуре их тех, кого сейчас называют «совками» – из советского прошлого. По моему личному убеждению, это время, как бы его ни хаяли, было созидательным. Мои корни – в дубовооражской земле: на ней жили и работали мои деды, а потом отец. Глядя, как все вокруг рушилось – хозяйства, заводы – я своей целью поставил хотя бы на нашем небольшом клочке земли сохранить то, что создали наши деды-прадеды…».
Рыба становится деликатесом
В лучшие для предприятия годы – 1989-1990-й – здесь получали 1,5 тысячи тонн товарной рыбы.
– Сейчас производим около 500 тонн в год, – продолжает Дорофеев. – И 50 тонн посадочного материала – в пять раз меньше, чем раньше.
Но произвести – полдела. Дело – реализовать.
– Сейчас с этим стало получше, – признается председатель, – сказываются таки «антисанкции». Но появилась другая проблема: покупательский спрос упал. И продолжает падать. По цене рыба для основной массы населения становится деликатесом.
Сделать товар более доступным, увы, не получается. Затраты на производство рыбы – вслед за ценами на энергоносители, транспортными расходами и прочим – растут. Жаль только – рыба сама по себе не растет. Чтобы она достигала товарных кондиций, ее кормить надо: на килограмм товарной рыбы затрачивается три килограмма корма. Поэтому 50-60 процентов затрат рыбоводных предприятий – на корма.
У «ергенинских» перед прочими есть преимущество: здесь нашли выход и сеют собственные зерновые. Но урожай зависит от погоды. В нынешнем году планировали получить 800 тонн зерна, а получили всего 200 тонн. Урожайность «озимки» – 5 ц/га, ячменя – 15 ц/га.
– И на том земле нашей спасибо, – говорит Дорофеев. – В некоторых хозяйствах района комбайны в поле не выводили – нечего было убирать.
Ячмень оставили на будущий год на семена, остальное зерно, пропустив через дробилку, скормили рыбе.
– Вносим все, – поясняет помощник рыбовода Лилия Маевская, – дробленое зерно, зерноотходы, просо… Для улучшения естественной кормовой базы – куриный и говяжий навоз. Вот его найти – проблема: скот в районе давно извели…
Рассказывает: «Пять лет, как пришла в «Ергенинский». С живыми организмами интересно работать. Особенно, когда идет инкубация – когда из икринки появляется личинка, а из личинки – вот такой малек – карпик зеркальный. Карпом товарным он станет через год…
Ждем у прудов погоды
Раньше за воду «Ергенинский» не платил. Сейчас ежегодно платит 12 млн рублей за услуги по перекачке воды.
– Я предложил – нам выставляют счет, а мы на эту сумму будем зарыблять водохранилища: Карповское, Береславское, Варваровское, – рассказывает Виктор Дорофеев. – Мне отвечают: учтем, мол, ваши предложения и, если есть такая необходимость… Да есть она, необходимость! Причем, учитывая, что водохранилища зарастают, острейшая.
Зарыбление водоемов – это биологическая мелиорация. Рыба все скушает: толстолобик – сине-зеленые водоросли, которые стали бедой водохранилищ, белый амур – камыш, чакан. Карп, как поросеночек, в том числе зоопланктон, поедает…
– А мы у своих прудов ждем погоды: когда созреет осознание, что, кроме прочего, водоемы спасать надо, – возмущается Виктор Николаевич.
– Есть, – продолжает, – в области пруды – муниципальные, сельских поселений. Обращаюсь к руководителям: ребята, давайте зарыблять их, чтобы не зарастали. И ваши люди будут вам благодарны за возможность посидеть на берегу с удочкой. Отнекиваются – говорят, рыба в их прудах есть. Какая рыба – карасики? Я предлагаю мальков карпа, сазана, белого амура… Бывает, отказываются, ссылаясь на то, что пытались зарыблять пруд, да рыба передохла. Объясняю: на гектар площади пруда можно запустить 1-1,5 тысячи мальков – не больше, а вы запустили 5-6 тысяч. Им кормовой базы не хватает, потому и гибнут.
В прежние времена этими расчетами занимались специалисты областного комитета по сельскому хозяйству: рассчитывали, сколько в какой пруд можно запустить рыбы, и составляли разнарядки. На основании этих заключались договоры на поставки посадочного материала. Сейчас эта система порушена.
– Но мы-то, зная пруды, можем сказать, кому сколько и какой рыбы надо, и вместе с посадочным материалом дать рекомендации по зарыблению! – горячится Дорофеев. – В советские времена в «Ергенинском» производили 100 млн личинок – так называемого посадочного материала. Весь уходил на зарыбление водоемов области. Сейчас производят – 25-30 млн, а девать некуда.
Программы зарыбления прудов в регионе как таковой нет. Идут, правда, разговоры о необходимости заниматься аквакультурами, развивать рыбоводство. В «Ергенинском» уверяют – если программа будет разработана и вступит в действие, посадочным материалом предприятие обеспечит.
Чехонь черпали черпаками
– Мы на Волге живем, – размышляет рыбовод Вячеслав Смолин. – Рыбы в ней, считай, нет – последнюю доедаем. На Дону тоже прошли времена, когда чехонь черпаками черпали. В Цимле все больше черпают сине-зеленые водоросли: в заливе опустишь весло – оно, как ложка в деревенской сметане, вертикально стоит.
Признается: «Мне скоро будет семьдесят. Пора на пенсию уходить, а замены нет. Молодые в рыбное хозяйство, как и в сельское, не идут. Притом у нас, в отличие от растениеводства, круглогодичная загрузка: летом выращиваем рыбу, зимой занимаемся реализацией. Главные наши конкуренты – браконьеры. На наших же прудах ловят рыбу и продают на рынках, городских тротуарах. Никто, видно, не спрашивает у них документы, сертификаты качества…
– А выращивать рыбу ничуть не проще, и даже сложнее, чем скот: надо, например, постоянно контролировать состояние водной среды, – просвещает Смолин. – Кроме того, рыбы, как всякий живой организм, бывает, болеют. В основном от инфекции, которую заносят в пруды водоплавающие птицы, вороны. Берем лицензии на отстрел. В том числе на рыбоядную птицу – баклана, который гнездится у прудов-накопителей «Каустика», а к нам прилетает подкормиться. Спасибо, Москва финансирует проведение противоэпизоотических мероприятий – все-таки подспорье.
«Тойоте» предпочитаю «Патриота»
– Наша сила – в коллективе, – рассказывает Дорофеев. – Работающих в хозяйстве – 60 человек. В основном местные, часть из Дубового оврага приезжают. Текучка среди прудовых рабочих, конечно, есть, потому что работа тяжелая, платить за нее надо бы больше, да доходы не позволяют. Но костяк – технологи, механизаторы, водители – держится.
Наш рыбовод Владислав Всеволодович Смолин, пятьдесят лет назад начинал работать как молодой специалист по окончании Астраханского института. Сейчас он – «клондайк» знаний и опыта. От него зависит работа инкубационного цеха. Дал цех продукцию – есть с чем дальше работать. Если там произошел сбой – все производство страдает. У Владислава Всеволодовича сбоев не бывает. А вот смены ему пока нет.
Студенты проходят у нас практику. Вроде бы с интересом. Ну, думаем, кто-то из них, получив диплом, придет к нам работать. Хозяйство-то наше не в медвежьем углу – считай, пригородное. Не приходят – где-то растворяются. Я считаю, это было бы справедливо: получил диплом – будь добр отработать по специальности, которой тебя выучили. Не хочешь – возвращай деньги, которое государство на твое обучение затратило, и иди на все четыре стороны.
Оборудование в СПК старое, отечественное.
– В области, насколько я знаю, только «Прибой» в Быковском районе работает на импортном, – делится Дорофеев. – Круто, конечно. Но мы не завидуем: считаю, должны, по возможности, покупать российское. Я вот езжу на УАЗике. Мне название нравится – «Патриот»! Будем покупать свою продукцию – избавимся от импортной зависимости.
Раиса Мотузова