Волгоградская область: дожить до просвета

На «круглом столе» в «ИНТЕРе» эксперты обсудили пути социально-экономического развития региона
Как может развиваться Волгоградская область в условиях экономического кризиса? На каких направлениях стоит сосредоточить свое внимание в условиях острого дефицита бюджета? Сможет ли новая команда областной власти достойно ответить на вызовы времени? Как повлияет на социально-экономическую ситуацию в области ЧМ по футболу в 2018 году? Эти и другие вопросы обсуждали в конце минувшей недели на «круглом столе» в «ИНТЕРа». Гостями редакции стали депутат Волгоградской облдумы Михаил Таранцов, член областной Общественной палаты Леонид Семергей, доцент кафедры экономической теории и экономической политики Волгоградского госуниверситета Карэн Туманянц и президент Института гражданского общества Инна Прихожан. Надеемся, что их экспертные выводы окажутся не только интересными для читателей, но и полезными для региональных властей.

«Время упустили, денег мало. Остаются люди»

Карэн Туманянц: «В сегодняшний кризис регион вошел в значительно худшей форме, чем в предыдущий»
— С уверенностью можно сказать, что для России нынешний кризис будет затяжным. А в Волгоградской области он наложился на накопившиеся в течение многих лет проблемы. Тем более что передышку, которую дала нам экономическая ситуация после кризиса 2008-09 годов, региональные власти, к сожалению, практически не использовали, продолжая раздувать расходы и реализовывать сомнительные проекты.
В результате в сегодняшний кризис регион вошел в значительно худшей форме, чем в кризис 2008-09 годов. Дефицит бюджета уже три года держится на уровне 8 млрд рублей, долг области приближается к 50 млрд. И хотя региональные власти приняли антикризисный план, финансовых возможностей для исполнения его в полном объеме у области нет. Рассчитывать можно только на поступления из федерального бюджета, если они, конечно, будут.
Единственное, что можно предложить властям — еще раз «прошерстить» расходную часть бюджета (думаю, там еще есть резервы для экономии) и определиться с приоритетами. Потому что сегодня деньги распределяются по принципу: всем сестрам по серьгам. Видимо, чтобы никого не обидеть, потому что за каждым направлением есть чьи-то интересы. Но политика — это не быть всем приятным в равной степени. Это выбор основных акцентов и концентрация ресурсов на узком наборе проектов.

Леонид Семергей: «Точки роста — это малый бизнес и село»
— Серьезное опасение вызывает оптимизм некоторых областных чиновников, которым предстоит заниматься реализацией антикризисного плана. Один из них, например, заявил, что есть три направления, которые могут вытащить Волгоградскую область — это металлургия, машиностроение и сельское хозяйство. Но металлургия в регионе погибает, машиностроение сегодня — вообще не существующая отрасль. На мой взгляд, направлениями, которые позволят улучшить экономическую обстановку (по крайней мере, в сфере самовыживания) без дополнительных капитальных вложений из бюджета, — это малый бизнес и село.
Однако именно в этих направлениях бюрократический аппарат работает очень слабо, выставляя различные барьеры. Например, возьмем малый бизнес, предпринимателя, который арендует торговую площадь и намерен присоединиться к электросетям. Во-первых, каждому новому арендатору приходится проходить этот процесс заново. При этом требования к сбору документов такие, что выполнить их практически невозможно. Когда предприниматель заходит в тупик, тут же из-за угла возникает некто, предлагающий свои услуги для решения вопроса. Это — простор для коррупции. Другой пример: предпринимателям практически невозможно возместить свои затраты на ремонт арендуемых муниципальных помещений. В законе норма есть, но в реальности она не работает. на помещений. В ответ на предложения со стороны предпринимательского сообщества по решению данных вопросов бизнесмены получают от чиновников в лучшем случае отписки, а в худшем — бурю негодования: мол, не суйте нос не в свое дело.
Карэн Туманянц: «Помощь со стороны государства не должна заключаться в раздаче денег из бюджета»
— Малый бизнес действительно может стать тем направлением, которое позволит вытащить область из кризиса. Помощь со стороны государства должна, как мне видится, заключаться не в том, чтобы раздавать деньги из бюджета. В таком случае сразу возникает вопрос: каковы критерии определения достойных поддержки? а судьи кто? и тому подобные. Для малого предпринимательства было бы гораздо большим подспорьем, если бы региональные власти воспользовались возможностью, которую представляет федеральное законодательство, и снизили для всех «мальков» налогообложение. В Ростовской области с 1 января 2009 года абсолютно для всех малых предпринимателей снизили ставку по упрощенной системе налогообложения с 15% до 10%. Мы в ВолГУ следили за дальнейшей статистикой: в 2009-10 годах был провал, но с 2011-12 годов они начали получать в бюджет больше, чем по прежней ставке. Сработало расширение налогооблагаемой базы. И я не вижу причин, почему это может не сработать в Волгоградской области.
Второй момент: почему нельзя на местном уровне наладить координацию с территориальными подразделениями федеральных органов власти? Это — задача руководства области. Понятно, что то же подключение к энергоснабжению — не напрямую компетенция региональных властей. Но если есть взаимодействие с руководителями федеральных структур — добивайтесь, чтобы местный бизнес не испытывал административных барьеров. Как сказал в свое время Дворкович, у нас денег нет, поэтому надо дать свободу, чтобы люди сами выбирались из кризиса и могли заработать на жизнь.

Михаил Таранцов: «Антикризисный план Волгоградской области не конкретизирован»
— Соглашусь с Леонидом Васильевичем, что властям сегодня, к сожалению, не так уж и нужна экспертная оценка представителей профессионального и научного сообщества. Тем не менее, озвучивать предложения нужно: это — наш гражданский долг. Другое дело — будут ли они услышаны.
Например, в антикризисном плане российского масштаба абсолютно не учтены замечания и предложения регионов. И это вызвало много критики в адрес правительства страны даже со стороны лояльной к нему в большинстве своем Госдумы. Депутаты также недовольны, что с ними никто не обсудил заложенные в плане идеи ни с точки зрения содержания, ни с точки зрения финансового наполнения предложенных мер. Не устроило их и то, что в плане не прописан конкретный механизм распределения средств.
Недостаточно конкретизирован антикризисный план Волгоградской области. Обозначены вроде бы правильные приоритеты: поддержка малого и среднего бизнеса, развитие импортозамещения, аграрного комплекса. Но о финансировании сказано, что объемы бюджетных ассигнований будут определены при корректировки облбюджета. В результате ценность этого плана серьезно снижается.
О социальной стабильности. На федеральном уровне речь шла о том, что предельный рост тарифов на ЖКХ в среднем по России не должен превысить 8,8%. Но в конце декабря 2014 года постановлением губернатора Волгоградской области к этой цифре добавляется еще около 7%. В результате с июля этого года стоимость услуг ЖКХ для жителей нашего региона повысится на 15,26%. С точки зрения закона губернатор имел на это право. Но с точки зрения влияния этого решения на социальную обстановку в области оно весьма сомнительно. Так же как на российском уровне сомнительна в качестве антикризисной меры поддержка банков. Хотя в прежний кризис и коммунистический Китай и совершенно некоммунистические США делали ставку, прежде всего, на реальный сектор экономики. И нам нужно двигаться этим путем.

Инна Прихожан: «На протяжении двух-трех лет уровень жизни упадет в России примерно 30%»
Совершенно с этим согласна. Банкиры как всякие финансисты нацелены на спекуляции. Это показал и кризис 2008 года, и декабрь 2014 года, когда деньги, брошенные на докапитализацию банков, в 24 часа оказались на валютной бирже. Это, кстати, внесло свою лепту в падение курса рубля — дело наполовину рукотворное. Проблема в том, что контроль над средствами, которые передаются банкам на финансирование инвестиционных и оборотных средств предприятиям, практически отсутствует. Если сегодня не поставить финансы, выделяемые на преодоление кризиса, под государственный контроль, ситуация будет развиваться достаточно скверно.
Дело в том, что нынешний кризис в России — прежде всего внутренний и системный. Он примерно на 30% складывается из падения цен на нефть, примерно на 20% связан с санкциями. Но половиной свалившихся на страну неприятностей мы, по мнению экспертов федерального и международного уровня, обязаны архаичной структуре государственного управления. С одной стороны, у нас есть «оболочка» таких институтов как правительство, законодательная, представительная и судебная власть, как будто унифицированная по всем регионам. С другой — в каждом из них под этой оболочкой идет богатая и разнообразная внутренняя жизнь.
В принципе, при выходе из кризиса обычно используются три основных ресурса: время, люди и деньги. Время мы упустили прилично, денег внутри страны мало и станет, скорее всего, еще меньше. Ведь наши банки привыкли брать деньги за границей под 3-5% и продавать россиянам под 15-30%, а сейчас эта по сути спекулятивная практика резко ограничена. Остается единственный ресурс — люди. И здесь очень важен вопрос о доверии населения к тем госструктурам, которые осуществляют антикризисную деятельность. А между ними — пропасть. Больше того — расхождение интересов, поскольку в программы, которые принимаются как на федеральном, так и на региональном уровне заложены в большой степени корпоративные, групповые цели, которые имеют своих лоббистов.
Но сегодня вопрос о доверии вырастает в проблему социальной стабильности. Сегодня уже ясно: что бы мы не делали, на протяжении двух-трех лет уровень жизни населения упадет примерно на 30%. Это — безработица и бедность, это — трудоспособные люди, вынужденные протягивать руку. Кроме того 1% безработицы провоцирует, как минимум, 3% преступности. Поэтому нужна экономическая политика в интересах самозанятости все того же малого бизнеса. Здесь главное — квалификация чиновников, их направленность на работу с населением, а не на богатую внутреннюю жизнь, которую мы наблюдаем в регионе уже несколько лет.
Представляется, что изменение качества регионального госуправления стоит начать с аграрного сектора. АПК сегодня — не только обеспечение людей продовольствием, но и вопрос покупательной способности населения. А в кризис это — вопрос номер один. И прежде всего необходимо проанализировать качество управления АПК области, посмотреть: кто и в чьих интересах управляет агросектором, какова квалификация чиновников, какова обратная связь? И что нужно крестьянам, чтобы аграрный сектор был обеспечен реальным механизмом управления? И здесь, конечно, мяч — на поле региональных государственных и муниципальных структур.

Что решают кадры

Карэн Туманянц: «Процедура выбора кадров должна быть иной!
— Я не готов оценивать профессиональные способности отдельно каждого чиновника первого эшелона областной власти в отдельности, но мне кажется, что сама процедура их назначения проходила не совсем верно. Губернатор просто сделал реверанс в сторону облдумы, выставив их кандидатуры на обсуждение, но по сути сам назначил своих заместителей и руководителей комитетов. Если бы действительно стоял вопрос о привлечении профессионалов в команду, процедура все-таки должна была быть иной: чтобы сделать выбор, депутаты должны были услышать программу претендентов. В таком случае потом с каждого из них можно спросит: предлагалось то-то и то-то — что сделано? При таком механизме сквозь сито обсуждения прошли бы действительно профессионалы.
Леонид Семергей: «Система назначения кадров губернатором имеет право на жизнь»
— За время работы в различных органах власти я был свидетелем разных подходов к формированию структуры исполнительной власти региона. Думаю, что система, когда мы отдаем возможность назначения заместителей и председателей комитетов самому губернатору, имеет право на жизнь: только сам начальник, если он человек талантливый, может определить, как недостатки одного подчиненного будут компенсироваться достоинствами другого. И, возможно, в его колоде эти кадры как раз лягут так, что все сложится. Важнее обеспечить конкурсный отбор чиновников среднего звена. Меня очень огорчает, что люди приходят в систему неподготовленными и система от них этого не требует. Что в процессе работы не требуется подтверждение квалификации. А ведь оттого, как работают чиновники среднего звена, зависит очень многое.
Михаил Таранцов: «Если у чиновника нет своей позиции, его эффективность незначительна»
— На мой взгляд, падение качества кадрового потенциала связано с утратой системы подготовки кадров в нашей стране. Ее нужно возрождать, взяв за основу то лучшее, что было в советской системе.
В то же время я был и остаюсь убежденным сторонником того, что кандидатуры на все ключевые должности исполнительной власти должны широко обсуждаться и согласовываться с законодательным или представительным органом власти. В пользу такой точки зрения говорит тот факт, что сегодня из 85 регионов страны в 65 депутаты согласовывают позиции в администрации региона. Мы, к сожалению, оказались среди тех, где этого нет. В результате состав заместителей губернатора и руководителей комитетов очень неровный. Есть люди, имеющие за спиной профессиональный, житейский, управленческий опыт, другие такого опыта не имеют. Можно, конечно, говорить об энергии, «незамыленном» взгляде, но этого недостаточно для руководящей должности. Вызывает сомнение, в частности, назначение на должность руководителя комитета природных ресурсов и экологии Полины Вергун, в чей адрес было высказано немало критики. Удивляет, при всем моем глубочайшем уважении к Елене Слесаренко, ее назначение председателем комитета по молодежной политике: она никогда не работала в этой сфере.
И еще — взгляд, так сказать, изнутри: у меня создалось впечатление, что губернатор подавляет своих заместителей и председателей комитетов. И они мало способны на инициативу, не готовы предлагать, спорить, отстаивать свою точку зрения. Понятно, что они — в команде, и последнее слово за руководителем. Но если у чиновника нет своей позиции, его эффективность незначительна.
Инна Прихожан: «Кумовство убило компетентность госаппарата»
— На мой взгляд, проблема в том, что кадры в областную администрацию набираются в нашем регионе способом кооптации: есть место в штате — предложите родственника, знакомого, родственника знакомого, и так далее. Это убило компетентность госаппарата.
Бывая в Бресте, я была поражена четкостью, с которой там работают госаппарат и муниципалитет. И, заметьте, не воруют! Один из местных чиновников поделился: хочется иногда украсть, но при мысли об этом за спиной возникает образ «батьки» и желание сразу пропадает. И в этой шутке, видимо, есть доля правды. По крайней мере, система ЖКХ там работает «как часы», дороги изумительные, здравоохранение и спорт – на высоте, притом, что бюджет Белоруссии много лет отнюдь не профицитный, но контроль налажен над каждой копейкой. У нас, к сожалению, так не получается, хотя численность управленцев зашкаливает.
К примеру: изучив телефонный справочник нашей обладминистрации (предыдущего призыва), я выяснила, что 128 чиновников (!) в шести комитетах работают с общественными организациями. Притом, что на деятельность этих организаций они никак не влияют. На средства, выделяемые на их зарплату, вполне можно содержать хороший спорткомплекс или построить небольшой завод по переработке мусора.
Чиновники вообще очень дорого обходятся налогоплательщикам. Поэтому (особенно в условиях кризиса) очень важна профессиональная команда. А нынешний ее состав ориентирован, скорее, на рутину, чем на прорыв. И это вызывает озабоченность. Между тем подобрать хорошие кадры очень просто: достаточно подключать профессиональные сообщества, которые назовут 5-6 имен лучших управленцев в разных областях. И дальше уже — по процедуре.

Цена мундиаля

Карэн Туманянц: «Окупятся ли расходы на проведение мундиаля — большой вопрос»
— Признаюсь: я с самого начала негативно относился к тому, чтобы проводить в Волгограде чемпионат мира-2018. На примере Сочи мы убедились: ожидания, что после окончания этого события начнется новая жизнь с новыми перспективами, не оправдались. Расходы на проведение мундиаля потребуются значительные, а окупятся ли они — большой вопрос. Разве что проведение ЧМ будет способствовать развитию туризма. Но у нас на эти цели не выделяется, практически, ни копейки, да и попытки инициировать мероприятия, которые стали бы магнитом для приезда людей в область, по большому счету не предпринимаются. А создавать «заманиловки», которые смогли бы потом сделать постоянным въездной поток туристов в регион, нужно уже сегодня.
В то же время, раз уж от проведения мундиаля нам никуда не деться, нужно использовать преимущества ситуации. Так, уже понятно, что основная нагрузка в части строительства инфраструктуры и дорог ляжет на плечи самой области. Дорожное строительство вполне может стать той антикризисной мерой, которая принесет дополнительные заказы смежникам. А мундиаль в целом стать тем приоритетным проектом, на который, как я говорил выше, следует направить средства, в то время как остальные проекты — секвестрировать.
Леонид Семергей: «Нужен будет второй антикризисный план, как использовать наследие мундиаля»
— Я тоже был небольшим сторонником проведения мундиаля в не футбольной стране и, увы, уже в не футбольном городе. Тем более что относительно Волгограда это будут всего два матча. Но, с другой стороны, не могу не порадоваться, что в связи с этим событием сделают хоть пару дорог. И огорчиться, что по окончании чемпионата мира придется содержать тот же стадион на 45 тысяч мест, опустевшие гостиницы. Нужен будет второй антикризисный план, как все это использовать.
Михаил Таранцов: «ЧМ будет дополнительным испытанием для региона»
— Как болельщик я не могу не радоваться возможности приобщиться к чемпионату мира по футболу. Но уже очевидно, что наши пожелания, когда под мундиаль пытались «забить» решение массы местных проблем, сегодня обрезаны. Из федерального центра денег дадут на строительство стадиона, тренировочной базы, реконструкцию аэропорта и пары дорог. Все остальное — сами. А при том уровне проблем и том уровне кризиса, который только нарастает, это будет дополнительным испытанием для региона.