Отверженные

«Отказные дети», «казенные младенцы», «вечные новорожденные» — так называют их русские и иностранные специалисты. В народе же зовут просто — «кукушкины дети». Изломанные в самом начале, никому не нужные маленькие граждане страны становятся государственным имуществом, и, что самое страшно, число таких детей за последние годы, к сожалению, не уменьшается…

Городской дом ребенка затерян в зелени. Место рядом с костелом — уютное и тихое, будто специально приспособленное для прогулок с детьми любящих мамаш. Только вот мамаши, гуляющие здесь, — все как одна работники дома ребенка, да и детей — чуть побольше ста…
В большой комнате — размером с детсадовскую группу — несколько малышей. Немного довольно объемных манежиков и разноцветные «прыгунки» — вот в принципе и вся обстановка группы. Стенку одного из манежей упорно раскачивают три малыша, практически одинаковые: светловолосые, чистые и горластые. Годовалая девочка удивленно смотрит на посетителей. Ее только что переодели и вернули в общество неугомонной троицы.
— Это Маша, Мария, просто Мария — мы так ее все называем, — говорят медсестры. — Мама отказалась от нее в роддоме. А месяца через два пришла к нам уже вместе со своей мамой, бабушкой Маши. Они посмотрели на нее и сказали: не будем забирать. Так она у нас и осталась, словно во второй раз ее бросили…
А вот ровеснику «просто Марии» Жене везет больше. Его оставили в доме ребенка временно, такое тоже разрешается. Мамочка его пережидает трудные дни: сессию ли, поиски работы, жилья, а может быть, занята поиском мужа… Женя живет здесь почти год, но скоро его должны забрать, по крайней мере на это надеются жалостливые воспитательницы. Я смотрю на двух-трехмесячную девочку, с интересом сосущую пальчик. Малышка собрала, кажется, весь букет патологий: заячья губа, синдром Дауна, катаракта, небольшое косоглазие. «За что?» — спрашиваю сама себя, не решаясь даже взять малышку на руки, отчего становится и стыдно, и неловко. Услышала рассказ еще об одном малыше, которого подкинули к порогу дома малютки не так давно. Персонал учреждения узнал мать младенца: она уже «скидывала» сюда двоих своих предыдущих детей. Сюда же, в дом малютки, скорее всего, попадет и недавняя «находка»: девочка, которую нашли у родильного дома в Дзержинском районе. Пока малышка находится на лечении в больнице, а полицейские пытаются отыскать ее мать…
Уже прощаясь, медсестры задают мне вопрос, как мне показалось, сильно волнующий их: «Как вы думаете, сильно заметно, что наши детки — брошенные?» Я долго подбираю слова для правдивого ответа…
По данным статистики, 80 процентов отказных детей в Волгограде — малыши, рожденные вне брака. В основном их бросают несовершеннолетние матери, которые зачастую скрывают факт рождения ребенка даже от своих родителей. Однако страшнее всего то, что более 70 процентов отказников — дети, отнюдь не первые в семье. Что толкает матерей, сознательно вынашивающих второго, третьего, четвертого ребенка, на отказ от него в первые же минуты после рождения?
Но иногда они возвращаются — родители детей, отказавшихся от них еще в роддоме. И немалая заслуга в этом специалистов дома малютки.
В перечне причин для отказа от собственного ребенка, шаблоном забитых в форму стандартного заявления, есть и такая строка — по медицинским показаниям. Это значит, что отказ как бы приветствуется и даже желателен, если ребенок родился с видимым уродством или синдромом Дауна. Матерям таких детей врачи сами открыто предлагают отказаться от малыша. Большинство с ними соглашаются, и яркий пример тому — рождение в начале 1998 года сразу пятерых детей-даунов в одном из роддомов Волгограда, которые естественно (!) нашли свое пристанище в доме ребенка. Но что-то меняется в нашем мире и в государственной политике тоже: находятся организации, которые берут на себя помощь в воспитании таких детей. Одна из самых известных в Волгограде — благотворительное общество помощи детям им. Выготского.
«…У вас родился ребенок. Вы ждали его, желали, надеялись — и он пришел к вам, — так начинается обращение к родителям детей-даунов, с которым специалисты центра обращаются к каждой из мамочек, решившей отказаться от дитя с синдромом Дауна. — Он пришел к вам не таким, каким вы хотели его увидеть. Он родился непохожим на других, и, возможно, вам сказали, что такие дети долго не живут. Он родился иным, и вы узнали, что можете отказаться от него. НЕ ДЕЛАЙТЕ ЭТОГО НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ! У этого человека нет в мире никого, кроме вас…»
И знаете, иногда это действует! Татьяна Кириллова, мать Богдана, родившегося с синдромом Дауна (именно в его честь была названа действующая и поныне программа по развитию детей с СД), признается:
— Когда одна из моих подруг, у которой растет такой же ребенок, приехала ко мне в роддом и увидела моего сына, она сказала: «Я тебя не брошу. Все будет хорошо и все не так страшно, как кажется…» Понимаете, — продолжает Таня, — когда глаза в глаза — до сердца быстрее доходит…
Несмотря на некоторое «потепление» в социальных законодательствах, появление школ приемных родителей и других социальных институтов, так или иначе, поддерживающих многодетных родителей или приемные семьи, факт остается фактом: у нас до сих пор нет ни достойной программы планирования семьи, ни квалифицированного постоянного центра помощи девушкам. Но самое страшное — нет стимулов к созданию полноценной «ячейки общества». Количество разводов по-прежнему превалирует перед количеством заключенных браков, а оставшиеся без поддержки женщины не видят другого выхода, кроме как отказаться от собственного ребенка.
Но если бы те, кто принимает такое решение, не успев даже толком рассмотреть малыша, хотя бы раз увидели интернат для детей или дом ребенка… Если бы они видели, под каким будущим для своего ребенка они подписываются… Если бы заглянули в глаза обреченных подкидышей… Если бы государство, разрешающее родителям анонимно отказаться от своих детей, даже вполне здоровых, дало шанс хотя бы одной обезумевшей матери…

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13